«Моя Публичка». Алексей Сиренов: «Библиотека стала ещё большей школой, чем университет»
«В первый раз в Публичную библиотеку я пришёл, когда поступил на первый курс исторического факультета Санкт-Петербургского государственного университета.
На втором курсе я попал в отел рукописей, который произвёл на меня неизгладимое впечатление. После окончания университета я 6 лет проработал в группе хранения личных фондов XVIII – XX веков Отдела рукописей. Это была школа ещё бóльшая, чем университет. В отделе рукописей и сейчас работают, и особенно тогда работали уникальные, выдающиеся специалисты, у которых можно было многому научиться. В частности, Вячеслав Михайлович Загребин, который нам в университете читал палеографию. И студентами приводил нас сюда, чтобы мы подержали подлинные древнерусские рукописи в руках. Я единственный раз в руках держал рукопись XI века, когда студентом пришёл сюда на спецкурс Загребина, ещё не работая здесь. Больше я такие древние рукописи в руках не держал. Вот такой у Вячеслава Михайловича был подход: чтоб студент ощутил то, с чем он работал. Прекрасным человеком и специалистом была Ольга Петровна Лихачёва, внучка академика Николая Петровича Лихачёва, основателя, можно сказать, нынешнего Санкт-Петербургского института истории. Она по-доброму относилась к молодёжи, которая была тогда в отделе. Зайти, спросить, получить подробный ответ – это дорогого стоит. Светлана Олеговна Вялова была единственным специалистом в Санкт-Петербурге, да, можно сказать, и во всей стране по хорватской глаголице. Хранитель и автор академического описания собрания хорватской глаголицы Ивана Берчича. Самого большого в мире собрания фрагментов глаголических рукописей.
И, конечно, нельзя не сказать об особом, «петербургском», отношении к читателям. Помню, как для меня, еще студента, дежурная по читальному залу Отдела рукописей Наталья Николаевна Невзорова искала книгу из подсобной библиотеки отдела, которой не оказалось на месте. Она обошла всех сотрудников, всех распросила – и это для того, чтобы найти книгу для студента! Особенно начинаешь ценить такое отношение, когда оказываешься в другой ситуации, когда сталкиваешься с пренебрежительным и невнимательным отношением. А здесь читателя уважают и любят, и читатели платят библиотеке тем же. Что и создает совершенно особую творческую атмосферу. Это драгоценность, которую необходимо сберечь и передавать новым поколениям сотрудников библиотеки.
Российская национальная библиотека сохранила для нас бесценные документы, которые ожидала гибель, если бы волею судьбы они не попали сюда. Во время Великой Французской революции в Париже пропали уникальные средневековые рукописи. Для французов они были просто исчезнувшими, погибшими. Но потом в середине XIX века стало известно, что они хранятся в Петербурге в Императорской Публичной библиотеке. И пошли обвинения, которые во французской исторической литературе продолжаются до сих пор. Что секретарь и переводчик Русской миссии в Париже Пётр Петрович Дубровский незаконно их присвоил. Мы, надо сказать, подняли все документы. Самым богатым собранием документов о Дубровском оказалась коллекция в архиве библиотеки. Мы привлекали документы из других архивов: архив внешней политики России, архив древних актов, Российский государственный исторический архив. И выяснили, что действительно не совсем законно Дубровский эти рукописи приобрёл… Во время Великой Французской революции началось расхищение древних парижских аббатств. И Екатерина II дала задание приобрести всемирно известную коллекцию средневековых рукописей аббатства Сен-Жермен-де-Пре для своего кабинета. И Дубровский, выполняя, судя по всему, её распоряжение, выплатил задаток каким-то перекупщикам, в руках которых оказалась эта коллекция. И перевёз в здание Русского посольства. Затем Екатерина, видимо, по политическим причинам, отказалась от этого приобретения. Пётр Дубровский должен был вернуть драгоценные рукописи этим каким-то случайным людям. Но вместо этого он переправил их в Россию. В результате многие рукописи из собраний Парижа действительно погибли, пропали. Но вся коллекция Сан-Жерменского аббатства в прекрасном состоянии, в бархатных переплётах хранится в Отделе рукописей Российской национальной библиотеки. Со всего мира приезжают исследователи и могут здесь работать с ними. Всё здесь сохранилось! И ещё один пример спасительной миссии библиотеки. Коллекция, на основе которой была создана Императорская Публичная библиотека – рукописное собрание польских меценатов братьев Залуских по Рижскому мирному договору в 1921 году было перевезено обратно в Польшу и во время Варшавского восстания в 1944 году погибло в пожаре. Несколько лет назад я был в Варшаве, во дворце Красиньских, где располагается рукописный отдел Национальной библиотеки Польши. Мне рассказывала Людмила Ильинична Киселёва, которая работала в отделе рукописей Публички, что в Национальной библиотеке Польши хранится урна с прахом рукописей братьев Залуских. Я попросил сотрудников библиотеки Польши показать. Меня провели в красивый зал со старинной мебелью, где на одном из столов под стеклянным куполом стоит урна с прахом тех рукописей, которые передали обратно Польше. А то, что не передали, что отстояли наши специалисты, сейчас в прекрасном состоянии хранится в отделе рукописей. Приезжают польские исследователи, работают. Мы должны быть благодарны и Петру Петровичу Дубровскому, и Порфирию Успенскому, и Николаю Петровичу Лихачёву, что они так обогатили наше национальное достояние.
Российской национальной библиотеке я желаю сохранить себя и вернуть историческому зданию первоначальное состояние. Ведь это не только культурное место, но и выдающийся памятник архитектуры. В России не так много учреждений, которые ведут свою историю настоящую, подлинную, не легендализированную на протяжении нескольких столетий».
Беседовал Валентин Сидорин.
Читать другие истории акции "Моя Публичка".