Следы орудий выделки
Следы волосяного покрова
1. Следы полукруглых ножей - стругов
Данные следы характерны для ранних древнерусских кодексов (до начала XIII в. Имеют вид борозд или царапин, непрерывные на своем протяжении, идущих, как правило, от угла листа по его диагонали на всю ширину, реже – прямо, иногда – по обеим диагоналям, образуя сетчатую структуру. Как рельефные следы–борозды данные следы можно наблюдать только на мясных сторонах листов. Такой характер расположения следов дает основания связывать их с использованием стругов – специальных ножей для удаления мездры со шкуры.
2. Порезы, надрезы и «выхваты»
Данные следы представляют собой относительно крупные по площади и объему утраты поверхности пергамена, которые, в зависимости от интенсивности воздействия могут выглядеть, как широкая царапина, надрез, или отверстие. На характер процесса следообразования указывают расположенные по границам трасс следы трения, и следы давления в центре трассы. Такая картина свойственна следам разделения1, т.е. указывает на воздействие относительно острым лезвием, вероятнее всего, ножом.
3. Следы шлифования пемзой
Еще один тип следов по-видимому связан с с шлифованием пемзой и представляет собой частые узкие неглубокие борозды. Они имеют неравномерную выраженность на протяжении трассы, что, вероятно, связано с неравномерностью нажима или с выступанием жира из шлифуемой кожи. Промежутки между трассами не регулярны. Потенциально важным технологическим признаком является характер размещения таких следов: борозды могут быть однонаправленными, цельными, или разнонаправленными, пересекающими друг друга. Для относительно ранних (до начала XIII в.) древнеруских пергаменных кодексов, в большинстве случаев, следы пемзы наблюдаются с волосяной стороны листа.
4. Следы зубчатых скребков
Характернейшей чертой пергаменов относительно поздних древнерусских кодексов является наличие специфических следов, имеющих вид регулярно (через равный промежуток) чередующихся выпуклых и вогнутых объемных следов. При этом, вогнутые следы имеют признаки трения. Подобная конфигурация следов говорит о том, что механизм их образования включал в себя одновременно выдавливание и выскабливание, что соответствует воздействию с фронтальным углом более 90 градусов.
Данные следы можно наблюдать как на волосяной, так и мясной стороне листа.
Возникновение следов такого рода, по нашему мнению, следует связывать с использованием скребка с загнутой режущей кромкой. Подобные инструменты применялись для отжимания, распрямления, вытягивания, выравнивания и очистки кожи. В целом ряде рукописей мы можем видеть следы двух зубчатых инструментов: одного с относительно редкими и широкими зубцами, другого с частыми мелкими.
Следы циклей содержат информацию, потенциально имеющую идентификационное значение при установлении / различении мастеров – производителей пергамена. В ряде случаев, при хорошей сохранности трасс, примером чего является Л. 97 Минеи Соф. 196 (Илл. А), возможно судить о ширине орудия (для Соф. 196 она составляла ~25 мм.), количестве и ширине зубцов цикли, а также, об их дефектах (в указанном примере центральные трассы выражены слабее остальных, что вероятнее всего, объясняется повреждением зубцов). Следы этой группы также позволяют восстановить траекторию (форму), направление и протяженность движений скребка-цикли, т. е. содержат информацию о специфике производственных навыков мастера–кожевенника, связанных с использованием данного орудия. Так, следы на листах рукописи Соф.196 отображают протяженные движения цикли, направленные поперек листа. Например, на Л. 97 ясно определяется место начала движения инструмента (по выраженной «начальной зарубке») от которого поперек листа слева направо тянутся длинные трассы зубцов, причем наблюдается изменение встречного угла, выражающееся в некотором закруглении линий трасс (Илл. Б) [20, c. 48-53].
В свою очередь, следы подобного же инструмента в Минее Соф. 191, хорошо выраженные на Л. 137, соответствуют коротким, c встречным углом около 90о движениям цикли .
Грановский. С.23–24.