Сохранить вопреки …
"Героический" поступок
После седьмого класса встал вопрос — что дальше? Саша очень хотела продолжить обучение в школе. Но мать возражала. Говорила: "Шура, я не могу тебя содержать". Одинокой женщине было невероятно трудно самостоятельно растить двух дочерей. "Мама, мне ничего не нужно, ты только корми меня", — настаивала Саша. "Ну, да! — переживала мать. — Это ты сейчас так говоришь, а потом увидишь, что все девочки одеты в нарядные платья, и тоже захочешь". Саша все-таки сумела переубедить мать. Она поступила в швейный техникум. А потом совершила "героический" поступок - решила отделиться от матери.
— Вы уехали? — спросила я Александру Павловну.
— Нет. Я просто перестала обедать дома. Около недели я жила на стипендию, которая составляла тогда 15 рублей в месяц. Когда однажды вернулась к себе в квартиру, то мама усадила меня за стол и накормила досыта.
В итоге, Саше все же пришлось бросить техникум после первого семестра. Она долго пыталась найти работу. Ей повезло. В Публичной библиотеке освободилось место в отделе обслуживания. В начале сороковых годов там еще не было ни ротапринта, ни каких-либо других множительных аппаратов. И Саша начала работать ротографом — занималась изготовлением бумажных негативов.
На казарменном положении
22 июня 1941 года был чудесный выходной день. Саша сидела на подоконнике и загорала. В это время по радио стали постоянно повторять: "Команда МПВО явиться на свои места" (МПВО означает "местная противовоздушная оборона" - примеч. авт.). Саша решила поехать в библиотеку. Там ей сказали, что она на казарменном положении. Документы проверять не стали, так что никому даже в голову не пришло, что девочке всего 17 лет. Велели ехать домой за бельем и прочими необходимыми вещами и немедленно возвращаться в здание библиотеки.
— Наша команда МПВО была невоенизированная, — пояснила Александра Павловна. - В этом заключалось основное отличие от городской команды. Там люди служили как солдаты. Они были, во-первых, мобилизованы. Во-вторых, им давали форму и, конечно, обеспечивали питанием. Мы же все существовали за свой счет.
Людей поселили в освободившихся квартирах в домах на Садовой улице, рядом с Главным зданием библиотеки. В комнатах плотно в ряд стояли кровати. Начальник штаба, человек военный, очень серьезно относился к своим обязанностям и даже устраивал утренние построения. На построения все должны были надевать ипритные костюмы. Большинство девушек в штабе были маленького роста, и поэтому многим эти костюмы оказывались велики. А высокой Саше он приходился идеально по фигуре. Начальник штаба говорил ей: "Вы единственная женщина, которой идет ипритный костюм". Для девочки это был маленький повод для гордости.
Увидеть мирное небо…
В задачи команды МПВО входило не только обеспечение безопасности населения при воздушной тревоге, но и обезвреживание зажигательных бомб, и укрепление зданий. С площади Островского к зданию библиотеки подвозили песок. Был построен подъемник на крышу, с помощью которого тачки с песком поднимались наверх. Сотрудники библиотеки развозили этот песок по всем чердакам: на все потолки следовало насыпать ровно 30 см — чтобы смогла "утонуть" зажигательная бомба.
— Вначале все боялись снарядов. Но жизнь есть жизнь - ко всему привыкаешь. Если мне нужно было после работы спешить домой, а вдруг объявляли тревогу, то я бежала на улицу, не думая, попадет в меня бомба или нет.
А еще были дежурства на чердаках и на главной вышке (она располагалась на крыше библиотеки, немного дальше от основного читального зала). Оттуда Саша видела, как обстреливали гостиницу "Астория".
— Когда мы находились на казарменном положении, нам часто приходилось дежурить по ночам. Живя в большом городе, люди вечно спешат и фактически не гуляют. Тогда же, во время войны, мы гуляли почти целыми ночами! Освещения никакого нет, и небо — изумительное! Я тогда впервые увидела небо.
Молодые девочки уставали во время ночных дежурств и военных учений, но такое было время. Это был их долг. И мечта была — увидеть мирное небо.
"Я боялась, что ты не вернешься домой…"
В 1942 году в Ленинграде не было ни электричества, ни топлива. Саша жила вместе с мамой в маленькой квартирке на Невском проспекте. У них дома была плитка-"буржуйка", на которой обычно готовили еду. Эту плиту они топили двумя или тремя полешками, давали слега остыть, потом клали сверху матрасы и ложились спать. Мать просила дочку ходить на работу, так как была убеждена, что главное — это как можно больше двигаться. И все же каждый вечер переживала за свою девочку, а когда Саша возвращалась из библиотеки, говорила ей: "Я боялась, что ты сегодня не вернешься домой".
— Тогда люди ели все, что можно было только положить в рот. Однажды мы с мамой даже попытались сварить фикус. Но съесть его оказалось невозможно. Уж больно жесткий. Через какое-то время в библиотеке прибавили норму хлеба. Это называлось "Лазарет усиленного питания". Многих это спасло. В библиотечной столовой нам давали какую-то размазню, всего одну ложку, но мы тогда думали: "Господи, как хорошо! Так еще жить можно".
Собирали даже этикетки от лекарств
Когда отключили освещение, и не стало фотобумаги, химикатов и всего необходимого для работы, Сашу перевели в отдел комплектования.
Город вымирал. В библиотеку из райсоветов все чаще стали сообщать о смертях известных деятелей культуры, ученых, после которых оставались "бесхозные" библиотеки. Сотрудники отдела комплектования шли пешком к нужному дому и старались спасти наиболее ценные книги. Приходилось ходить и по всем работающим в городе типографиям, просить выдать библиотеке экземпляры новых изданий.
— Мы собирали буквально все — любую печатную продукцию: объявления, открытки, афиши и т.д. Но до некоторых вещей я додуматься и не могла. Однажды во время блокады в библиотеку пришел посетитель, которого интересовали этикетки от лекарств. Я не смогла тогда ему помочь, ведь мне даже в голову не пришло собирать этикетки. Сотрудники библиотеки прилагали невероятные усилия, чтобы пополнить и сохранить библиотечные фонды вопреки всему. Во время войны мы думали не только о себе, но и о других библиотеках страны. Поэтому все, что приобреталось, поступало не только в основной фонд, но еще и в резервный — для будущего книгообмена.
— Как вы отмечали Новый год? — я задала последний вопрос.
— Обычно перед Новым годом, когда мы приходили в столовую, нам официантки говорили: "Вы едите сегодня только один суп, а второе станет общей закуской в праздник". У меня даже фотокарточка сохранилась, где мы стоим… с бокалами! — рассмеялась Александра Павловна.
Война закончилась. Александра Павловна не оставила работу в библиотеке, но прежде закончила обучение в Библиотечном техникуме. Сегодня она живет одна в небольшой квартире в Петербурге. Не боится вспоминать те дни войны, но помнит не только самые трудные, но и какие-то светлые моменты той блокадной жизни.