В Отделе литературы стран Азии и Африки открылась выставка «К 130-летию ливанского писателя и поэта Михаила Нуайме»
"Избегайте споров. Истина есть аксиома, и доказательства ей не нужны.
Коль скоро что-то на помощь доказательство зовет,
оно же будет тем доказательством на голову разбито".
«Книга Мирдада»
Михаил Нуайме родился 22 ноября 1889 года в г. Бискинта, в горах Ливана, в семье простых тружеников греко-православного вероисповедания. Вместе с двумя старшими братьями поступил в русскую школу в Бискинте, которую открыло императорское Русское Палестинское общество. В 1902 году он был выбран для поступления в Учительский институт в Назарете от Русского Палестинского общества (прим. Во всех школах общества русский язык был обязательным), затем был направлен за счет Палестинского общества в Россию для обучения в Полтавской духовной семинарии. По настоянию старшего брата, уже 11 лет жившего в Америке, отправился вместе с ним в США, где в 1916 году окончил факультет свободных искусств и права Вашингтонского университета. В Первую мировую войну добровольцем вступил в американский экспедиционный корпус. В Нью-Йорке вступил в «Ассоциацию пера» во главе с Джебраном Халилем Джебраном. В 1932 году вернулся на родину, где благодаря природному дарованию и потрясающему трудолюбию снискал себе литературную славу, далеко выходящую за пределы родного Ливана.
Нуайме широко известен как автор «Книги Мирдада», которая переведена на многие европейские языки. Легенда, философия и поэзия волшебным образом переплелись в этой необыкновенной книге. Ее вековая мудрость и мягкая лиричность образуют экзотический узор восточной притчи.
На выставке представлены рассказы, повести, романы, критические статьи ливанского литератора, по праву вошедшие в сокровищницу мировой литературы.
Нуайме всю жизнь питал особые чувства к великой русской литературе, о чем он писал академику Игнатию Юлиановичу Крачковскому, блестящему русскому ученому-востоковеду, значительная часть научных интересов которого на протяжении всей жизни была связана с изучением арабской литературы: «Дорогой профессор Крачковский, так как Вы предоставили мне возможность выбора писать к Вам по-русски, по-арабски или по-английски, я предпочитаю последнее, ибо случайно имею пишущую машинку, - а письмо, напечатанное на машинке, читать гораздо легче, чем написанное от руки. Кроме того, я не пользовался русским языком с 1917 г. и теперь не владею им так свободно, как английским.
… Я думаю, что Вы – один из первых европейских ученых, уделяющих серьезное внимание новой арабской литературе, которую нельзя более отстранять или игнорировать как недостойную настоящего исследования. Пробуждение дошло, наконец, до арабоязычного мира. Самое убедительное доказательство этого можно видеть в честных усилиях сегодняшних писателей и поэтов выразить в своих словах что-то из своей души и окружающей их жизни. Но десять-двадцать лет тому назад эта честность совершенно не существовала. Всё было принесено в жертву форме; и форма, для того чтобы быть приемлемой, с полной покорностью должны была следовать всем линиям, намеченным древними, даже доисламскими временами. Следствием был ужасный застой духа и искусства. Литература – если так ее можно было назвать – была совершенно отделена от жизни. Она служила безделушкой, украшением, развлечением, представляла ряд фокусов и акробатических трюков, со словами в качестве орудий и инструментов.
Литературный застой во всем говорящем по-арабски мире бросился мне в глаза, когда я покинул Россию. Это действовало удручающе и было обидно до крайней степени для человека, воспитанного на тонком искусстве Пушкина, Лермонтова и Тургенева, на смехе сквозь слезы Гоголя, на увлекательном реализме Толстого, на литературных идеалах Белинского и, наконец, на высокой человечности самого мощного, глубокого, полного и наиболее проникновенного среди всех русских писателей – Достоевского…».
Выставка продолжит работу до 9 декабря.
Экспозицию можно посетить по читательскому билету.
СМИ о событии: