«Моя Публичка». Георгий Митрофанов: «Книга – лучшая часть мировой культуры»
«Надо сказать, я довольно поздно пришел в Публичную библиотеку. Практически весь период своего обучения на историческом факультете тогда еще Ленинградского государственного университета, я посещал библиотеку Академии наук, которая находилась рядом. А в государственную публичную библиотеку я пришел уже по окончании университета работать не как исследователь, а как сотрудник. Я проработал здесь три года – с 1982 по 1985 годы – младшим научным сотрудником в отделе рукописей и редких книг. До этого времени мне довелось работать в Санкт-Петербургском государственном историческом архиве. Так как отдел рукописей предполагал не столько хранение книг, а архивных материалов, то я, собственно, стал работать по специальности, которую получил в университете, и которая была мне знакома. Главными действующими лицами в отделе рукописей были люди, имеющие не библиотечное, а историческое и филологическое образование. Причем это был не научно-производственный, а научный отдел, который предполагал активную деятельность сотрудников именно в науке. Я работал в группе русских фондов 18-20 веков. Потом значительную часть времени мне довелось работать в отделении отдела рукописей и редких книг – доме Плеханова, который до сих пор находится за пределами ГПБ на 4-й Красноармейской улице в бывшем здании вольного экономического общества. Так что, работая в Публичной библиотеке, я был погружен в проблематику, которой занимался в университете – в историю русской культурной и общественно-политической жизни рубежа 19 – 20 веков.
Публичная библиотека для меня навсегда осталась миром той подлинной жизни, которой так не хватало мне в рамках той серой, пронизанной ложью, лишенной очень многих достижений русской истории и культуры советской жизни, которая меня окружала. Я проводил в библиотеке не 20, но, по крайней мере, 16 часов в день. Оставаясь в ней работать уже после окончания рабочего дня в качестве читателя и исследователя. Для меня надо сказать отел рукописей и редких книг с его Крыловским уголком, и даже дом Плеханова, а надо сказать, что Георгий Валентинович Плеханов хоть и был первым русским марксистом, но в то же время последовательным противником большевизма, были тем миром, который противостоял той жуткой советской реальности, которая меня окружала. Поэтому для меня с самого начала Публичная библиотека – это своеобразный микрокосмос, в котором я мог позволить себе роскошь работать, жить дореволюционной Россией, Россией до 1917 года, к которой со школьных лет были устремлены мои помыслы.
Публичная библиотека сильно помогла мне не только в моих интеллектуальных занятиях, но и в моих чаяниях. Я ведь уже будучи студентом университета мечтал поступить в духовную семинарию. А для этого нужно знание наизусть определенный перечень молитв и тропарей. У меня не было дома молитвослова с полным перечнем этих молитв, а добыть даже простые молитвословы в те времена было весьма затруднительно. Они издавались лимитированными тиражами и были почти недоступны. Но в Публичной библиотеке мне удавалось их получить. В ряду книг, которые я заказывал в библиотеке, были и богословы, из которых я переписывал необходимые молитвы. То есть библиотека позволяла мне, способствовала моей церковной жизни. За те три года, что я работал в библиотеке, я перечитал книги многих дореволюционных церковных ученых, например, всего Василия Васильевича Болотова. Я вспоминаю очень многие книги русских религиозных философов, издававшихся до революции.
Надо сказать, что, как и весь наш Петербург, как и пригороды Петербурга, Публичная библиотека оставалась одним из самых антисоветских мест в советской стране, потому что всем своим обликом, всем своим содержанием напоминала о той жизни, которой не должны были жить советские люди. И потому для многих, кто был в Публичной библиотеке – это было не просто местом работы, но и местом подлинной жизни, которую они не могли себе позволить за пределами этих стен: в своих коммунальных и малогабаритных квартирах. Так, многие годы в Публичной библиотеке работал и способствовал созданию в ней богословского отделения великий русский церковный историк 20 века Антон Владимирович Карташов, одна из самых значимых фигур в отечественной церковной истории. Мне отрадно то, что мы с ним были коллегами двояко: работали в Публичной библиотеке и преподавали в Санкт-Петербургской духовной академии.
Именно Публичная библиотека для меня была тем местом, с которого начиналась подлинная русская культура в 19 веке. К сожалению, у нас достаточно поздно появились университеты. Значительная часть образования люди получали в разного уровня частных пансионах, система государственного образования развивалась медленно и неравноценно. И очень многие выдающиеся представители русской культуры, были в сущности самоучками. И книга в формировании русского интеллектуала значила очень многое. Наличие библиотеки как таковой значило больше, чем, например, слушание лекций в университете. Библиотеки имели огромное значение и в особенности в провинции. С поздним появлением у нас системы среднего и высшего образования, Публичная библиотека, доступная для всех умеющих читать, играла колоссальную роль в развитии русской культуры.
Для меня лично, для моей семьи книга была и остается самым привычным и самым интересным носителем информации. Выбирая между книгой и электронным источником информации, предпочитаю читать именно открыв книгу. Книга навсегда останется уникальным носителем информации. Книга – это лучшая часть мировой культуры.
Российской национальной библиотеке я желаю, чтобы она продолжала воспринимать свою миссию не только как сохранение и передачу информации, но и как формирование у человека определенного культурного вкуса и стиля. Стиля подлинного отношения к культуре. Это не только лишь книгохранилище, это место, где формируется определенный тип личности. Фомированием этого типа личности должны заниматься сотрудники. В своё время я размышлял о том, почему в своё время здесь были И.А. Крылов, Н.И. Гнедич, семейство Бычковых, А.В. Карташов, другие крупные ученые. Эта работа была престижной. Поэтому я считаю, что в компьютерный век государство наше должно раскошелиться, чтобы престиж работы библиотекаря, особенно сотрудников Публичной библиотеки, был столь же высок, сколь был высок до революции. И тогда люди мыслящие, культурные, позволят библиотеке воспитывать подлинно культурных людей».
Записал Андрей Тарасов.
Читатать другие истории акции "Моя Публичка".