Капитальный ремонт 1851 года

5 февраля 1851 г. Собольщикова назначили заведующим хозяйственной и строительной частью ИПБ, и он получил значительно большую свободу для тех переделок в ней, которые считал необходимыми.

Новый директор Библиотеки М. А. Корф, пришедший на смену Бутурлину, застал Библиотеку в запущенном состоянии. Само здание находилось в плохом состоянии: полы были в щелях, двери и окна сквозили, в залах стояли безобразные шкафы, грубо вымазанные красной краской. Во многих залах книги валялись на полу около топившихся печей. Между колоннами в залах стояли железные решетки, придававшие им вид конюшен⁸.

С 10 мая 1851 г. по 2 января 1852 г. Библиотека была закрыта для публики и ее здание переделано и приведено в порядок, внутренне и внешне. Руководил всеми работами В. И. Собольщиков⁹.

Были уничтожены 24 голландские печи, помещавшиеся между книжными шкафами и заменены восьмью пневматическими печами, устроенными в подвальном помещении и в одинаковой степени распространявшими тепло по всему зданию. Сделано было и нововведение, касавшееся топлива: дрова во всех новых печах были заменены торфом, по системе, изобретенной воспитанником Санкт-Петербургского коммерческого училища Зубчаниновым. ИПБ была первым учреждением, испытавшим данную систему отопления¹⁰.

Надо отметить, что Собольщиков пожарной безопасности уделял особенное внимание. В его «Воспоминаниях...» боязнь пожара в книгохранилище описана даже с определенным налетом мистики.

"Снилось мне однажды, что в темном углу 6-й залы происходит пожар. Сновидение было не страшное, но я до того отчетливо запомнил всех людей, которые были на пожаре и все слова, которые они говорили. ...Спустя несколько дней, снится мне тот же пожар, и в том же углу 6-й залы, но с такой тревогой и такой беготней, что я даже проснулся от волнения... Прошло еще, может быть, с неделю, как тот же зловещий сон представился мне, но уже в размерах ужасающих: я видел пожарную команду, государя. С криком вскочил я с постели и, придя в библиотеку, отправился прямо в 6-ю залу, чтобы осмотреть темный ее угол. Над шкафом по стене тянулась темная полоса копоти... С наступлением времени ремонтных работ я разобрал шкаф и... нашел щель, сквозь которую огонь проникал из дымовой трубы прямо под шкаф. Нижняя сторона нижней полки уже превратилась в уголь: не доставало небольшого отверстия, чтобы раздуть пламя. Сделали все, что было нужно, чтобы совершенно устранить опасность"¹¹.

Удаление из зала громадных печей дало значительный выигрыш пространства. Ввиду увеличения внутреннего простора было отделано запущенное прежде помещение в высоту всех трех этажей в конце здания, в направление к Толмазову переулку (ныне переулок Крылова). Был приведен в порядок верхний, совершенно темный этаж: здесь были пробиты окна, настлан пол, устроены полки¹².

В течение 1851 г. был проломан свод из приемной залы (Овальный зал 1-го этажа) в бельэтаж и устроена внутренняя железная спиральная лестница, соединившая первый и второй этажи. Любопытно, что такая же лестница, но деревянная, существовала в Библиотеке изначально, она была сделана в 1812 г.; но в 1843 г. Д. П. Бутурлин, принимая ряд противопожарных мер, уничтожил ее и замкнул на месте ее свод. Он считал, что лестница, проходящая сквозь все здание, в случае пожара даст крайне опасную тягу. При восстановлении лестницы в 1851 г. она была доведена лишь до второго этажа, продолжение же ее было сделано в симметричном пространстве по другую сторону приемной залы¹³.

В приемной зале был поставлен шкаф, который прикрывал железную лестницу, ведущую на второй этаж. В дверцу шкафа было вставлено зеркало, которое очень украшало приемную.

По проекту Собольщикова читальный зал (ныне — читальный и выставочный залы Отдела рукописей) был переоборудован и снабжен возвышенной эстрадой для дежурного. Дежурный, который до 1851 г. находился вдалеке от читателей, был переведен в сам читальный зал. На стене рядом с эстрадой находились рамки, в которые были вставлены: «Реестр всех отделений Библиотеки» и "Правила для посетителей"¹⁴.

Для читателей были поставлены параллельно два длинных стола. Чтобы в читальном зале не нарушалась тишина при ходьбе посетителей, был постелен ковер, а место вокруг эстрады дежурного устлано сукном¹⁵.

Главное хранилище Отделения рукописей состояло из двух отдельных залов. Они, благодаря Собольщикову, были соединены в один широкий зал путем пролома разделявшей их стены, превращенной в широкую арку¹⁶.

Заменили полы — вместо еловых дощатых, крашеных клеевой краской, сильно изветшавших, настлан паркет. Сделали новые двери в залы, новые оконные рамы. Все шкафы были отремонтированы, вместо прежней, бурого цвета, краски, вся мебель была сделана под светлый ясень и покрыта лаком¹⁷.

Перестроили все галереи. Во втором этаже между тремя залами архитекторов Росси и Щедрина были пробиты двери, что облегчало сообщение между отдельными частями книгохранилища и благодаря чему оказалось возможным убрать лишние приставные лестницы.

Фасады здания выкрасили серого цвета известью, вместо прежнего белого (под цвет Аничкова дворца), но колонны и барельефы оставили белыми, благодаря чему они стали более рельефно выделяться. Возобновили надпись на аттике, выкрасили крышу¹⁸.

Были «украшены и расписаны» обе парадные лестницы. На парадной лестнице архитектора Е. Т. Соколова были установлены две печи в виде пьедесталов, несущих «этрусские вазы». На парадной лестнице К. Росси также были установлены вазы.

Были расписаны плафоны в Круглом зале второго этажа. Вместо кессонов сделаны орнаменты из вытянутых шестиугольников¹⁹.

Статуи и бюсты были выбронзированы, пьедесталы под ними, вымазанные грубою масляною краской, были подведены под мрамор²⁰.

Следует отметить, что все перечисленные выше нововведения были сделаны за восемь месяцев с 10 мая 1851 г. по 2 января 1852 г. Все исправления и улучшения производились в больших размерах. Так, например, на краях выступов у шкафов были сделаны галтели, и такой галтели потребовалось 497,84 м. Для новых балюстрад на галереях потребовалось 1800 балясин и т. д.²¹

Когда известным архитекторам Александру Павловичу Брюллову, Константину Андреевичу Тону и Александру Ивановичу Кракау поручено было проверить результаты проведенных построек, они доложили, что "все исполнено удовлетворительно как в художественном, так и в строительном отношении"²².

Открытие Библиотеки для публики 2 января 1852 г. после капитального ремонта, так значительно принаряженной, было для Корфа истинным праздником. Его внутренние реформы по Библиотеке, мало заметные для неспециалистов, теперь выражены были в общепонятной форме внешнего блеска и внешних перемен. 8 декабря 1851 г. происходило торжественное освящение здания. В присутствии принца Петра Георгиевича Ольденбургского и других почетных членов и корреспондентов Библиотеки, а также всех чинов ее и особо приглашенных лиц, придворным духовенством было совершенно молебствие с окроплением святою водой всего здания²³.

25 марта 1852 г. М. А. Корф в докладной записке в Министерство Императорского двора особо отметил деятельность Собольщикова:

"при производстве работ все практические указания, составление чертежей, приискание и наем мастеровых, надзор за исполнением и вообще ведение всего этого многосложного дела лежало на нем одном, без всякого даже помощника, и он вполне доказал здесь как свое искусство, знание и необыкновенную деятельность, так и примерное благородство правил"²⁴.

Воссоздание Библиотеки осуществлялось на средства, вырученные от продажи дублетов. В 1851 г. продажа дублетов принесла в казну Библиотеки 19 776 р. В ней участвовали 20 учреждений (учебные заведения (университеты, гимназии), научные общества и архивы, Эрмитаж, Гидрографический департамент Морского министерства, евангелическая церковь и некоторые другие), более 100 частных лиц разных сословий, в том числе августейшие члены Императорского дома: наследник императора цесаревич Александр, великие князья МихаилмНиколаевич и Николай Николаевич, принц Петр Георгиевич Ольденбургский и герцог Георгий Георгиевич Мекленбург-Стрелицкий²⁵.